Кстати, зловещий топот шагов по коридору не означает ли приближение этого самого злоумышленника? Ну держитесь, собаки бешеные!
Кот запрыгнул на шкафчик у входа и затаился. Голова любого вошедшего как раз окажется на расстоянии вытянутой лапы, вооружённой длинными и острыми когтями. Нас так просто не возьмёшь! Всех убью, один останусь!
Принцесса Илия
Девочка вяло отбивалась от попыток нарядить её в парадные доспехи, пытаясь воздействовать логичными, на её взгляд, аргументами. Из-за раннего подъёма получалось не очень убедительно:
— Помилуйте, маршал, я буду смешно выглядеть в этом панцире. В нём веса не намного меньше, чем во мне.
— Он тонкий и лёгкий, — возражал старый граф Вольф. — Его сделали для Его Величества, когда Брегис был в вашем возрасте. Даже чуть помладше.
Илия оценивающе осмотрела короля, широкоплечего добра молодца двухметрового роста, и хмыкнула:
— Возраст, может быть, и совпадает, но насчёт габаритов очень сомневаюсь. Вы в детстве хорошо кушали кашу, Брегис?
— Я ел мясо, — ответил король, потирая прочерченную четырьмя глубокими свежими царапинами щёку. — И кашу тоже.
— Заметно.
— Но доспехи необходимы для того, чтобы сразу произвести на дикарей правильное впечатление. Орки воинственны, и по достоинству оценят…
— С гастрономической точки зрения оценят, — перебила принцесса. — Как устрицу в раковине, или омара в панцире.
— Они не любят морепродукты, — заметил королевский казначей, не очень твёрдо державшийся на ногах. — У них морей нет.
— Тем более, господа! — принцесса решительно оттолкнула от себя деревянного болвана, наряженного в богато украшенный позолотой и чернением рыцарский доспех. — Какое нам дело до впечатлений каких-то там людоедов?
— Но ради вашей безопасности, Ваше Императорское Высочество, — маршал кавалерии подхватил падающего болвана, и снова придвинул его ближе к принцессе. — Ночное покушение…
— Ага, а вот эта жестянка защитит от арбалетного болта в спину? От комаров хорошая защита, но они меня не кусают.
При упоминании о сегодняшнем покушении король Брегис скривился и покраснел. Кто бы мог подумать, что оскорблённый первосвященник перед своими последователями объявит принцессу самозванкой и злокозненной ведьмой, и назначит за её голову полторы тысячи золотых рандов, плюс гарантированную тысячу лет посмертного райского блаженства на небесах? Допросы двоих выживших святош показали, что деньги святых братьев из Ордена Светлой Надежды не очень-то заинтересовали, но вторая часть предложенной награды вызвала нездоровый ажиотаж среди фанатиков.
Тщательно осмотренные скелеты выявили, что сам первосвященник не принимал участие в покушении, но его розыски в королевском замке не увенчались успехом. Сейчас усиленная гвардейцами городская стража прочёсывает многочисленные притоны столицы, а за храмами наблюдают служащие Тайной Канцелярии. Пока без результата, но доклады поступают каждые десять минут. Есть определённые надежды на успех.
— Хотя бы шлем, Ваше Императорское Высочество! — убеждал старый граф Вольф умильным голосом. — Вы только оцените красоту форм, богатство отделки и изящество работы. Вот эти изумрудики словно для вас созданы, посмотрите внимательнее!
— Ну какой может быть шлем, маршал? Я же причёску испорчу!
Старый кавалерист, сражённый и посрамлённый неотразимым женским аргументом, замолчал. Причёска — это более чем серьёзно. Двести лет назад королева Блумфонтейна, обвинённая в супружеской неверности и отправленная ревнивым мужем на эшафот, последние шесть часов своей жизни посвятила парикмахерам. А когда за несколько минут до казни шаловливый ветер растрепал затейливо уложенные локоны, устроила истерику, требуя отсрочить процедуру усекновения головы до приведения оной в надлежащий порядок. Венценосный рогоносец требование проигнорировал, но история осталась в летописях и народной памяти как образец для подражания. Не в смысле неверности, разумеется. Впрочем, династия Блумфонтейнов всегда славилась лёгким сумасшествием и тягой к красивым жестам.
— И вообще, — Илия покрутилась перед отполированным бронзовым щитом, заменяющим здесь зеркало. — Чем вам не нравится мой сегодняшний наряд? Простенько и со вкусом.
Король пожал плечами, показывая, что претензий не имеет. И в самом деле, какие претензии? Платье из тончайшего шёлка стоимостью в хорош9ее баронство в центре приличного королевства, белоснежные туфельки из шкуры неизвестного ящера, скромное бриллиантовое колье с камнями величиной с вишню, серебряный обруч без украшений вместо диадемы… Простенько же, правда?
Это всё ещё раз подтверждает божественное происхождение девочки, хотя сомнений и так ни у кого не осталось. Разве могут простые смертные брать из ниоткуда одежду и драгоценности, отказываясь от услуг положенных по статусу камеристок? Да служанки и сами уже не горят желанием лезть с помощью, после того, как парочку самых назойливых вышвырнуло вон неведомой силой. Бедняжки уже два часа не могут прийти в себя, рассказывая о случившимся с ужасом, бледностью и заиканием.
— Красивое у вас платье, Ваше Императорское Высочество, — высказал общее мнение королевский казначей. — Граф вам кобылку подберёт белоснежную, будет вообще замечательно.
— Кобылку? — лошадей Илия любила, хотя земные внедорожники с недавних пор нравились ей больше. — Белоснежную?
— Самую смирную, — заверил маршал. — Лично прослежу.
Принцесса прислушалась к внутреннему голосу. Точнее, к доброжелательному жужжанию в голове, складывающемуся во вполне понятные образы, пожелания, и рекомендации. Сейчас самым ярким был образ огромного жеребца под дамским седлом, опять же белой масти без единого пятнышка, и с заплетённой в косы гривой. Внутреннему голосу девочка привыкла верить.
— Не нужно кобылку, граф, у меня уже есть средство передвижения. Не «Майбах», конечно, но тоже ничего…
Маршал Вольф представил престарелого графа Юлиуса Майбаха, с бодрым ржанием катающего на себе принцессу, и улыбнулся:
— Оно да… на старом пеньке его жена всю жизнь ездила.
— Я про другой «Майбах».
— Да там вся семейка подкаблучники потомственные, — хихикнул королевский казначей, искренне не любивший генерального инспектора финансов. — Но рыцари храбрые, этого не отнять. На войну от жён отдыхать убегают.
Король поднял руку, останавливая собирающегося продолжить выкладывать столичные сплетни казначея:
— Ваше Императорское Высочество, от доспехов вы отказались, от шлема тоже, конь у вас свой, осталось выбрать оружие. Пусть символический, но меч должен быть.
— У меня есть стилет и кот, — ответила Илия. О наличии пистолетов она распространяться не пожелала — оно спокойнее, когда имеешь возможность преподнести сюрприз.
Король вспомнил обглоданные кости ночных заговорщиков, и уважительно кивнул:
— Не спорю, это очень мощное оружие, но меч всё равно необходим как символ свободного человека. Иначе орки просто не станут с вами разговаривать.
— А что, свободные люди для людоедов кажутся более вкусными?
— Возможно и так, — согласился Брегис. — Возьмите рапиру.
— О, вы уже делаете рапиры? — удивилась принцесса, немного знакомая с историей развития клинкового оружия.
— Да, — подтвердил маршал, вытаскивая откуда-то из-за спины почти игрушечный меч в ножнах из белой лаковой кожи. — Вот возьмите, Ваше Императорское Высочество, будто специально под вашу руку ковали. Исключительно качественная работа.
Илия взяла предложенную рапиру и покрутилась перед зеркалом. Неожиданно, но оружие удивительно гармонировало с платьем и строгими украшениями. А если чуть сдвинуть в сторону кобуру с браунингом, то вообще прекрасно. Холодный образ прекрасного, но сурового правосудия практически идеален! И главное — ничего общего с воинственными мужиковатыми амазонками, щеголяющими голыми сиськами и перекаченными мускулами на фентезийных обложках земных книг.